Проект «Идентаристов России» | Скачать PDF брошюры на трех языках
Калаши — автохтонный народ долины Читрал, Пакистан.
Калаши — народ на грани истребления. Истребляют народ калашей радикальные исламисты (Талибан, пуштуны и др.) и правительство Пакистана. Потому, что калаши издревле сохраняют свою языческую традицию, свою культуру, язык и идентичность. Калашей истребляют потому, что они не хотят принимать ислам. Принявший ислам более не может сохранять образ жизни, принятый в народе, и выпадает из него.
На сегодняшний день представителей калашей осталось ~ 3 000 человек.
История с притеснением народа калаши давно и широко известна. Когда-то их даже считали потомками войска Александра Великого, осевшими в местных горах, из-за их европеоидного фенотипа. Сейчас же известно, что дардский народ калашей относится к индо-афганским народам. Его изучают, преимущественно немецкие исследователи, с начала XX в.
Зимой этого года с нами на связь вышли, скажем так, калашские диссиденты, которые знают европейские языки и имеют образование, а также стремятся улучшить долю своего народа и более активно противостоять исламизации. Они обратились к нам с просьбой выступить в роли «think tank», для того чтобы помочь им сформулировать осевые тезисы для сохранения их идентичности. С их точки зрения, Россия — гораздо более свободная и безопасная страна для этого предприятия, в то время как в долине Читрал можно подвергнуться нападению исламистов прямо на улице, не говоря уже о более серьезной активности. В общем, наши визави поставили перед нами сложную и интересную задачу. И мы решили её выполнить. Данная история со всех сторон представляет собой очень интересный кейс по вопросам идентичности.
Для начала следовало понять, в чем вообще заключается интерес европейского идентаризма в данном конкретном случае. Здесь есть несколько мыслей:
1) Народ калаши издревле является скотоводческим автохтоном этих земель. Когда-то им принадлежала вся долина, и они имели влияние на соседей, с которыми регулярно воевали. Ислам в регионе оказался религией конкисты, и коренное население с его культурой, традицией, языком и обычаями оказалось в роли угнетаемого меньшинства и утратило всё свое былое величие и свободу. Стоит ли говорить, что эта ситуация до боли напоминает инородную инвазию в Европу? Пример народа калаши — это зеркало европейского будущего, если не будут предприняты необходимые меры для сохранения нашей идентичности и традиций.
2) Поддержание огня и рассыпание искр сопротивления в далеком стане врага. В то время как исламские террористы и даишевцы под видом беженцев проникают в Европу и создают анклавы, в рамках общей стратегии европейского сопротивления тактически вполне логично поддерживать диссидентов анти-исламистов в «традиционно» исламских регионах и создавать внутреннее напряжение в их стане.
Руководствуясь этими пунктами, мы и решили взяться за работу. И тут же столкнулись с объективными трудностями.
Во-первых, стереотипные агитки «Fight for your Identity!» абсолютно не подходили для ситуации народа калаши. Если бы речь шла о каком-то европейском народе или религиозной группе, то можно было бы апеллировать к понятным архетипам, лозунгам и стратегиями. Вплоть до «Сражайтесь за свободу или умрите достойно в бою». Но ситуация такова, что народ калаши в своей культуре и социальной структуре разительно отличается от европейских воинственных народов. Важнейшую роль в их обществе играет идея духовной чистоты перед Богами и обществом. Они старательно избегают всего нечистого. Например, в общем семантическом ряду «грязных и отвратительных для духов вещей» у них через запятую стоят «женская менструация, смерть и ислам». Из этого вытекает, что призыв «умереть с оружием в руках, но свободными» для них звучит как недвусмысленный призыв окунуться в «нечистоты» и потерять всю священную чистоту и саму свободу. Такой совет был бы поверхностным и сразу же отвергнут.
Второе, как следствие первого,—– для формулировки адекватных тезисов в защиту идентичности необходимо было изучение их истории, традиции, культуры и социологии их общества. Здесь мы руководствовались императивами из работ А. Дугина («Четвертый Путь», «Ноомахия») о необходимости погружения в Логос народа и эмпатии к его культуре, преодоления европоцентричного взгляда. Для этого наш человек два месяца не вылезал из профильной литературы о регионе, дардских и нуристанских народах, религиях Гиндукуша и регулярно общался с нашими контактами в Читрале. В итоге, на основе общего анализа ситуации с этим народом, было решено сделать акцент на «мягкую силу» и низовое сопротивление/подполье. Другие, более открытые, а тем более вооруженные акции привели бы к простому и окончательному геноциду и исламизации народа. Нам на руку было то, что сегодня калаши существуют как «заповедник» для туристов, и они медленно, но верно развивают свою образовательную систему, формируется интеллектуальная прослойка, способная принять наши идеологические семена.
По итогу всех предприятий получился лаконичный текст с преамбулой и несколькими пунктами, на которые стоит обратить пристальное внимание и реализовывать проекты в их рамках. Текст был переведен на английский язык и снабжен небольшим брифом на немецком. Два месяца занял перевод английского текста на латинизированный вариант калашского языка. Получилась готовая для печати и распространения брошюра на четырех языках. Основная целевая аудитория текста — диаспоры калашей и соседних народов вне Пакистана и Афганистана, образованная прослойка калашей и европейские активисты. Как и было сказано, данная история со всех сторон представляет собой очень интересный кейс по вопросам идентичности.
Но написать текст недостаточно, несмотря на то, что наши респонденты оценили его хорошо, последнее слово всегда остается за старейшинами родов, которые проживают в самой долине Читрал и, разумеется, не владеют никакими языками и связью с миром за пределами своих территорий. Здесь начинается вторая часть истории.
Так как для властей Пакистана наличие языческого анклава (в древности этот регион красноречиво называли Кафиристан — Страна неверных) представляет проблему и является болевой точкой для радикальных талибов и пуштунов, для пущей безопасности он со всех сторон окружен четырьмя военными базами, одна из которых принадлежит и занята американским военным контингентом. (Примечательно, что в регионе активно работает американский агент USAID. По оценке наших корреспондентов, они имитируют деятельность по сохранению культуры калашей, отмывая на этом сотни тысяч долларов, которые уходят в неизвестном направлении.)
Экономическую базу для калашей составляет туризм, несмотря на то, что наживается на этом преимущественно правительство. Но проникновение в регион даже для туристов и местных возможно только через армейские блокпосты, где происходит полный досмотр вещей и техники. Оказалось, что невозможно переслать и физически пронести брошюру с текстом или даже файл на флеш-карте. Любой оппозиционный антиисламский контакт или акт влечет за собой немедленный арест, пытки и тюремное заключение для пойманного человека и его семьи. Мобильной и интернет-связи в долине тоже нет.
В итоге наши читральские контакты нашли заинтересованного человека, владеющего и английским, и калашским языками, который прочитал нашу статью, выучил её и, приехав в Читрал, по памяти пересказал (!) всё её содержание местным старейшинам.
Старейшины калашей высоко оценили предложенные нами варианты и одобрили их в большинстве. Очень сложным, и мы это сами признаем, остался вопрос о туризме (см. подробнее брошюру), а также старейшины отвергли идею о возможном едином анти-исламском подполье на основе коалиции местных малых народов, так как древнее противостояние племен до сих пор мешает вести конструктивный диалог. Этот момент особенно показателен, так как у нас в Европе и России мы до сих пор сталкиваемся с похожей ситуацией.
Все эти события разворачивались зимой и ранней весной, и вот сейчас — когда основные задачи по выработке тезисов, их доставке в долину и верификации у старейшин и «диссидентов» решены успешно, то есть мы достигли заявленных целей, — мы стали готовы для публикации этой истории публично и для привлечения внимания к этой ситуации и кейсу в целом.
На наш субъективный взгляд, народу калашей необходимо повысить чувство собственной субъектности и осознать свое положение, чтобы перестать выживать по инерции, но, даже сохраняя внешний фасад мирного народа-для-туристов, взращивать в своем теле оппозицию, реализовывать культурные и образовательные проекты и плодотворно сохранять и передавать свою идентичность потомкам.
К этому можно добавить объективный фактор, что существование этого народа во многом зависит от политики государства Пакистан и его существования в целом. Мы считаем наиболее благоприятным тот вариант, когда это исламистское государство, — которое обладает ядерным оружием, не контролирует свои границы, через которые свободно перемещаются исламские экстремистские группировки, и которое насквозь коррумпировано, — перестанет существовать, а его территории вновь войдут в состав Индии, которая гораздо более религиозно разнообразна и инклюзивна. К тому же будет освобождена и легендарная долина мудрецов Кашмир.
Если посмотреть шире, то культура и образ жизни калашей воплощают собой типичный случай горных скотоводческих народов и их традиций. Нам известно, что в регионах Памира, Афганистана, Пакистана, севера Индии, а также в регионах Кавказа и Закавказья все больше и больше людей, деревень и малых народностей проявляют интерес к своей подлинной древней идентичности, традициям и фольклору. Многие из предложенных нами пунктов могут быть с минимальными поправками адаптированы для индо-афганских и кавказских народов. Ситуация вынужденного подполья и стратегия «мягкой силы» так же, к сожалению, являются общим знаменателем и для них.
Мы и Вы
Несмотря на то, что между Европой и долиной Читрал в Пакистане лежат огромное географическое расстояние и сильные культурные различия, можно увидеть нечто общее и похожее в той ситуации, в которой оказались и народы Европы, и народ калаши.
Почти две тысячи лет назад в Европу пришла новая восточная религия — христианство, старший брат ислама. Она вела себя агрессивно, насаждая веру в своего Бога огнем и мечом, вырезая тех, кто оставался верен своим родным Богам и обычаям (неверных, «кафиров»). Христианство было и остается религией исключительности; иноверцы являлись недолюдьми: грешниками, слепцами и язычниками. В то время как христианство устанавливало свою власть в Европе, младший отпрыск авраамизма — ислам — захватывал Восток и Азию, придя на земли Афганистана, Индии и современного Пакистана. То, с чем столкнулись местные народы дардов, нуристанцев и калашей, сопоставимо с нашим прошлым.
И сегодня Европа испытывает настоящую исламскую оккупацию, вторжение ещё одной авраамической религии ненависти к самобытным традициям и народам. Но то, с чем Европа столкнулась сегодня, для калашей уже давно является повседневной реальностью. Современное трагическое положение этого народа — это яркий и живой образ того, что ждет Европу и европейские традиции в ближайшем будущем.
Здесь, в Европе, мы сражаемся за веру в наших Богов, за наши народы и идентичность. А в далеких горах Гиндукуша и Каракорума последние калаши выживают под постоянной угрозой геноцида и вымирания. То, что грозит нам, — для них уже реальность сегодняшнего дня, и поэтому мы не можем понять до конца то, в каком состоянии находится дух их народа. Точно так же все наши рассказы об ужасах исламизма и терроризма для них звучат не так, как для нас, ибо они пережили и переживают куда большие потрясения и катастрофы. Европа большая, и у неё ещё есть скрытые резервы, а Читрал мал. Но народы этих земель не сдаются. И мы, европейцы, хотим поделиться некоторыми мыслями и соображениями о том, как можно сохранить свою идентичность и какие действия можно предпринять для достижения этой цели. Наконец, мы представим некоторые размышления о том, почему радикальный исламизм враждебен всем коренным народам и их традициям на Земле. (Хотя для языческих народов Пакистана такие размышления уступают их непосредственному опыту террора: им не надо ничего объяснять, они уже все испытали на себе.)
Мы надеемся, что наши слова найдут отклик у народа калаши и всех остальных, кто оказался в схожей ситуации в этом регионе и соседних странах (например, в долине Кашмира, откуда было изгнано гениальное учение Шиваизма); среди всех тех, кого исламисты вынудили бежать в горы, хоронить родных и отказываться от своих Богов и обычаев. Мы надеемся, что наши мысли принесут вам пользу. Хоть мы и разные, но над нами нависла одна угроза.
Многобожие
Кафиристан — Земля неверных — одно из ранних и известных названий горного региона Пакистана, где проживают многие народы с разными языками, культурами и религиями. Долина Читрал относится к Кафиристану.
В исламе кафир (كافر) означает «иноверца» или «неверного» — того, кто не следует истине Корана и исповедует другую религию, чаще всего — языческую. В исламе многобожие — один из самых тяжелых грехов. Многобожие в исламе называется ширк (شرك). Ширк – это почитание кого-либо или чего-либо наравне с Аллахом (так же сильно, как Бога) или почитание многих Богов, а также предков, духов-владельцев гор, рек и ущелий.
Пафос ислама опирается на радикальное и непримиримое противостояние между исламистами и всеми, кто ещё не принял Аллаха как своего Бога. Ислам ставит очень простой выбор: отказ от своей религии или казнь.
Исторически сложилось, что регион Кафиристана населяли народы со своей уникальной и богатой религиозной культурой. Ислам начал их подавлять и обращать в свою веру силой, но это удавалось с трудом. Горный регион очень труднодоступен. Отсюда появляется общее название для этих земель — Страна неверных. Страна, которая по умолчанию населена недолюдьми, врагами и рабами.
Название страны и населяющих её народов, а также давление исламистов приводят к формированию особой идентичности «кафиры» — это состояние народа, который находится в транзите от своей культуры к исламу. С одной стороны, они все ещё многобожники (неверные, ширк), с другой — их культура и язык уже испытали серьезное влияние ислама. Нуристанцы называли себя «кафирами», пока постепенно не перешли в ислам, чтобы избежать притеснений и угроз. В этой связи показательно вспомнить второе название страны Кафиристан — Нуристан (Nurestān) или Страна Света, такое название она получила после успешного завоевания мусульманами. Сейчас Нуристан — это провинция Афганистана, но не весь Кафиристан. Очень показательно, что кафиры могут стать «светлыми» только после завоевания мусульманами. Путь от «Страны Неверных» к «Стране Света» лежит через отказ от своей религии, обычаев и культуры.
Мы хотим особенно подчеркнуть этот момент. Приняв ислам (или любую авраамическую религию), невозможно полноценно сохранить свою собственную идентичность: культуру, язык, быт, обычаи и тем более религию. Исламизация = ползучая арабизация: священный текст Корана записан на арабском языке и должен изучаться только на нем; ключевые термины религии пришли из арабского и персидского языков; многие предписания шариата и сунны происходят из быта и обычаев арабского народа, а значит, они не универсальны; святые места ислама (Мекка, Медина, родина пророка) находятся на Арабском полуострове, то есть географически ислам неразрывно связан с арабским миром.
Любой народ, который принимает ислам, постепенно начинает приобретать арабские черты, слова, нормы поведения из шариата и аятов Корана. А свои, родные и древние обычаи либо забываются, либо их восприятие меняется в иную, зачастую худшую сторону. Человек, который отныне живет по сунне и шариату, не может выполнять родные для его народа обычаи и ритуалы, а значит, он выпадает из тела народа, из рода своей семьи и становится чужим для своих Богов. Народ исторгает его из себя либо он сам уходит от своего народа, приобретая нетерпимость к своим прошлым родичам, а теперь — кафирам.
Таким образом, ислам всегда выступает против народных идентичностей и религий. Внутри ислама можно сохранить лишь фрагменты и части общего целого; только то, что не противоречит догмам этой жесткой религии.
Авраамические религии – это всегда потеря самих себя.
Тем не менее нам известна такая практика: языческие народы, которые оказываются под угрозой уничтожения и террора, начинают маскировать свою традицию под вид ислама, чтобы сгладить остроту противостояния и различий. Они мимикрируют и/или адаптируются чисто внешне. Тем временем внутри народа появляется более жесткая так называемая «тихая оппозиция» — группы тех, кто настроен жестко против ислама и всеми силами выступает за сохранение своей культуры, своего народа, своих традиций и своего образа жизни. Это те, кто выступает и сражается за свою свободу. Это — сопротивление. И с ними мы хотим поделиться следующими мыслями, оформленными в несколько пунктов.
Спасение идентичности
Религия
Религия является основой всего, из нее вытекают все обычаи, табу, правила и ритуалы. Сохранение религии — это сохранение самих себя. Религиозная практика крайне важна: обряды, очищения, жертвоприношения, похороны, ритуалы, молитвы. Все это необходимо сохранять и передавать детям. Боги никогда не умирают, но народы могут забыть про своих Богов и их алтари. Перестать приносить в жертву козлов, приносить им пищу и возносить молитвы. Так народ теряет свою святость, теряет свою душу и смысл своего существования.
Язык
Язык чрезвычайно важен. Язык или языки народа — это материя их мышления и сохранения религии и традиций. Язык — это связь человека с его семьей и народом, это язык молитвы и язык, на котором произносят имена Богов и духов.
Записи текстов
Один из вариантов для сохранения своего наследия — это максимальная запись всего, что только возможно.
Да, регион Читрала и Кафиристан в целом изучаются учеными уже почти сто лет, и они составили многие подробные описания быта, культуры и религии нуристанцев, дардов, калашей, кхо и других народностей. Но они — носители иного мышления, иной культуры и описывают то, что видят как наблюдатели. Их позиция — снаружи, поэтому им недоступны важные и тонкие нюансы и внутренние священные переживания самих калашей. Они приезжают на время, им не угрожают истреблением, поэтому они не все видят и не все понимают. Но вы — внутри, вам доступно все. Поэтому речь идет не о записях ученых, а о ваших собственных хрониках, священных текстах, историях и так далее. Это были бы насыщенные живым переживанием тексты, которые были бы понятным вашим потомкам лучше, чем сухие описания ученых.
Образование
Обучение молодежи основам свой культуры, языка, религии и обычаев — это то, что называется «мягкой силой» и очень хорошо сочетается с внутренний оппозицией (тихой оппозицией). Современное европейское или исламское образование не принесут ничего хорошего, это путь забвения своей религии и утраты идентичности. Не надо опьяняться Западом ни в коем случае.
Более того, современные стандарты образования напрямую противоречат быту и ритму жизни калашей. Из-за образования дети исключены из обрядовой жизни, религия и дух народа приходят в упадок. Поэтому очень важно развивать свою собственную систему образования, которая будет гибкой и удобной для молодежи (вообще, ставка на молодежь и детей — это самое важное), а также будет транслировать культуру калашей и образовывать народ в свете традиционных ценностей.
Культура
К культуре в самом широком смысле относится вообще все, и говоря об образовании, религии и языке, мы по факту говорили именно о ней. Но также следует уделить внимание и материальной культуре: ремеслам, вещам быта, стилям резьбы по дереву, вышивке на одежде и самим костюмам, архитектуре домов.
Важно описать всё разнообразие вещей в быту и в религии калашей в их связи с мифами, легендами, табу и святостью, которая их окружает. Не так, как это делают ученые, а изнутри и во всем разнообразии.
Полезно издавать свои газеты или листовки на родном языке, в которых рассказывать о Богах, ритуалах, культуре и новостях в обществе. Они должны быть понятными и приятными.
Опасности туризма
Приток ученых, туристов и их денег стал тем фактором, который приостановил притеснение народа калаши со стороны властей. Калаши стали «заповедником», с помощью которого власть зарабатывает деньги.
Это двоякая позиция. С одной стороны, туризм сегодня является гарантом существования калашей и финансовым источником; сложился туристический статус-кво. С другой стороны, туризм — это форма деградации народной культуры. Некогда священные танцы, ремесла и действия превращаются в спектакль и игру перед невежественной публикой за деньги. Священный смысл ритуальных действий утрачивается, остается только внешняя форма, нередко тоже искаженная. Полностью аналогичная ситуация произошла с некоторыми малыми языческими народами в России: от их традиции остались только туристические фестивали и театральные постановки, смысл которых уже никто не знает и не понимает. Идентичность утрачена.
Но туризм дает и потенциальный плюс для калашей: власти Пакистана зарабатывают на туризме, это приносит деньги. А значит, в руках у калашей есть рычаг давления на правительство — это деньги за туризм. Можно аккуратно, мягко шантажировать власть через ограничения на туризм или цены, чтобы они шли на уступки калашам и расширяли ваши права. Когда-то туризм в Читрал стал тем фактором, который приостановил исламское вторжение, а значит, это чего-то стоит.
В этой ситуации мы не можем дать какой-либо конкретики. Мы понимаем важность туризма как фактора выживания калашей, но хотим подчеркнуть, что он несет в себе много негативных сторон. Однозначного решения на сегодня не существует.
Укрепление самодостаточности
К этому пункту относится все, что можно делать для того, чтобы народ калашей как можно меньше зависел от мусульманского окружения и государства Пакистан. Как известно, земли мусульман для калашей являются нечистыми, грязными. Поэтому все экономические связи с «внешним миром» ислама должны быть сведены к минимуму, насколько это возможно. Чем более независимыми будут калаши в вопросах экономики, воды, пищи и тому подобного, тем меньше рычагов будет у радикальных исламистов для давления на ваш народ. Ещё очень важно медленно, но верно добиваться расширения своих земель — долин, склонов гор, рек, ущелий. Территория = пастбища, вода, растения, деревья, пища и пространство для семей.
Также очень полезно привлекать внимание мировой общественности и правозащитных организаций, которые могут организовать гуманитарную помощь и привлечь внимание к нарушению прав и преступлениям против калашей со стороны исламистов.
Ещё две перспективы
Первая: возможно ли переселение народа калаши в другой, более терпимый регион? Например, в Индию (как некогда сделали жители долины Кашмир) или в труднодоступные горные регионы соседних областей? Это очень трудное и радикальное решение, но перед лицом угрозы окончательного истребления и утраты священного — это может быть единственным выходом.
Вторая: в народе есть «тихая оппозиция» исламу и движение в защиту собственной идентичности и свободы своего народа. Необходимо с помощью «мягкой силы» постепенно повышать голос в защиту самих себя. Вспомнить, что некогда Читрал был полностью землей калашей. Что некогда калаши и другие народы жили прекрасно и свободно без ислама. Необходимо налаживать контакты и связи с оппозицией исламу среди соседних и дальних народов Кафиристана, создавая единый фронт сопротивления. Это даст моральную поддержку, связи, информацию, приют беженцам и поддержку. Мы знаем, что некогда калаши были воинами и широко праздновали победы. Сегодня то время, когда есть смысл принять своего соседа не как врага, но как соратника и выступить вместе за свободу своих народов против ненавистнической религии мусульман.
Это тоже непростая перспектива, но её необходимо изучить и рассмотреть самым серьезным образом.
Да разольет Балумаин благодать над вашими родами!
